• Фрейд Тотем И Табу Конспект
• Фрейд Тотем И Табу Кратко

1. В книге ' Тотем и табу ' Фрейд пытался разгадать первоначальный смысл тотемизма.
2. В настоящее издание включены статьи Зигмунда Фрейда, объединенные темой психоанализ.

Четыре коротеньких эссе Зигмунда Фрейда, соединенные в книгу 'Тотем и табу', занимают непропорциональное место в истории мысли ХХ века. Нельзя сказать, что это прорыв в психоанализе: он был сделан Фрейдом на 13 лет раньше, в 1900 году, когда он опубликовал 'Толкование сновидений'. Там он утвердил само понятие 'подсознательного', а тут лишь доказал, что все люди — психи с начала времен.

Фрейд Тотем И Табу Конспект

Нельзя сказать, что это прорыв в исследовании древних культур: фактически вся эта книга представляет собой заметки на полях четырехтомного исследования Джеймса Фрэзера 'Тотемизм и экзогамия', и я бы, если бы не опасался страшной мести фрейдистов, и фрейдо-феминистов (he or she), честно сказал, что этнография не потеряла бы ничего, если бы великая книга Фрэзера существовала без этих заметок. Нельзя сказать, что 'Тотем и табу' оказала решающее значение для проникновения психоанализа в исследование культуры: идеи Карла Юнга о коллективном бессознательном и архетипах, сформулированные в 'Метаморфозах и символах либидо' в 1911 году, оказались для культурологии внятнее и продуктивнее. Саму книгу Фрейда можно рассматривать как 'наш ответ зарвавшемуся доктору Юнгу', поскольку она писалась после разрыва с Юнгом и в противовес ему. И тем не менее 'Тотем и табу' — едва ли не самая известная работа Фрейда, ее читали все, а если не читали, то стараются вытеснить знание об этом обстоятельстве в сферу бессознательного и делают вид, что знают, чего там написано. Я бы сказал, что острота книги заключается в остром противоречии между двумя перпендикулярными логиками, которые в ней присутствуют.

Одну можно было бы назвать уютнейшей логикой XIX века. Суть сводится к следующему. Фрейд предположил, что в области индивидуальной психологии действует закон Эрнста Геккеля о повторении филогенеза (развития биологических форм по эволюционной лестнице Дарвина) в онтогенезе (развитии от зародыша до полноценного организма). Современные представления морально-нравственного порядка есть результат развития от древнейших социальных форм. Так, табу — запрет на контакт с чем угодно и специфические процедуры его нарушения — эволюционирует в совесть, а тотем — отождествление себя с животным — в представление о боге.

Невротики, по его мнению, это люди, остановившиеся в этой эволюции на каком-то из этапов, некий несовершенный психологический онтогенез, и, соответственно, наличие схожих с табу или тотемом неврозов в медицинской практике доказывает, что все это так и было — психи оказываются здесь аналогом окаменелостей, чей психологический рисунок показывает, какие экземпляры ходили по миру в древности. Это милейшее представление XIX века о том, что куда ни кинь — везде прогресс, в том числе и в нравственности и морали. Потому что, конечно, если наши предки полагали, что они медведи в буквальном смысле (тотем) и даже имя медведя произносить не могли (табу), а описывали его иносказательно — 'ведающий мед',— то мы, полагающие себя медведями только в политическом смысле голосования за партию жуликов и воров, избравшую медведя своим символом, чрезвычайно далеко продвинулись по пути прогресса. Что уж говорить о прогрессивных европейцах! 'Табу, собственно говоря, еще существует у нас,— начинает свое повествование Фрейд,— хотя отрицательно понимаемое и перенесенное на другие содержания, по психологической природе своей оно является не чем иным, как 'категорическим императивом' Канта. Тотемизм, напротив,— чуждый нашему современному чувствованию религиозно-социальный институт, в действительности давно оставленный и замененный новыми формами, оставивший только незначительные следы в религии, нравах и обычаях жизни современных народов'.

О дивный, прекрасный мир, где объяснить, что такое 'табу' проще простого: это, знаете ли, просто категорический императив Канта, только в древности. Однако в эту логику врывается прямо противоположная логика ХХ века.

В книге 'Тотем и табу' Фрейд пытался разгадать первоначальный смысл тотемизма. Тотемизм (от слова 'ототеман', на языке североамериканских.

Фрейд-то был эволюционистом, он искренне считал, что в человеческом представлении о мире 'анимистическая фаза сменяется религиозной, а последняя научной. В анимистической стадии человек сам себе приписывает могущество, в религиозной он уступил его богам, но не совсем серьезно отказался от него, потому что сохранил за собой возможность управлять богами по своему желанию разнообразными способами воздействия. В научном миросозерцании нет больше места для могущества человека, он сознался в своей слабости и в самоотречении подчинился смерти'.

Но человечество эволюционистом не было. Ровно в тот момент, когда он открывал свое бессознательное, оно решило все начать сначала, провозгласило 'будем как Солнце', страшно заинтересовалось искусством дикарей, психологией толпы и вообще начало налево и направо отрекаться от старого мира. Впрочем, и сам Фрейд тут дает слабину — описывая отношения между зятем и тещей у австралийских аборигенов (им там запрещено находиться в одном помещении, встречаться лицом к лицу и разговаривать), он сначала объясняет, как это разумно в том смысле, что как бы чего не вышло, а потом добавляет, что неплохо бы и нам что-нибудь такое возродить. Но дело не в теще. Центральный тезис Фрейда заключался в том, что характер психологического рисунка человека формируют трансформации развития его сексуальности под влиянием событий, случившихся с ним в детстве.

Историю про развитие тотемических представлений, скажем, он иллюстрирует рассказом о болезни мальчика Арпада. Этот мальчик в 2,5 года отправился пописать в курятник, а там курица клюнула его в куда не надо. От этого он сошел с ума, все время рвался в курятник, кудахтал и кукарекал до 5 лет, а потом хотя заговорил, но все время говорил про птиц и пел про них песни. Он очень любил играть с курами, а в особенности их резать. Он устраивал танцы вокруг зарезанных кур, пел гимны, это было для него чистое наслаждение.

Он благоговел перед петухом, который психологически заменил ему отца. Так, по мнению Фрейда, рождается тотем. В основном его занимает тема сочетания большой любви мальчика к курам и желания их зарезать. Вот и с тотемными животными та же история, потому что их, вообще-то, нельзя есть, но их приносят в жертву — и тогда едят, одновременно оплакивая. Сочетание нежности и желания убить рождает сложные комплексы чувств, вокруг которых образуется понятие сакрального.

Вообще, Фрейда страшно занимало это сочетание любви и ненависти, впоследствии он посвятил ему целую работу 'Эрос и Танатос', но так и не разобрался, почему человек так противоречиво относится к объекту своей страсти, что все время хочет его убить. По скромному мнению далекого от психоанализа наблюдателя, проблема заключалась в том, что Фрейд много думал о сексе, но был очень воздержан в пище, а у животного, кроме желания размножиться, есть еще желание покушать.

Правда, мне кажется, это странное желание убить то, что любишь, объясняется вовсе не сексуальными перверсиями, а инстинктами млекопитающих — волки, скажем, тоже испытывают большую нежность к зайцам. Но это в сторону. Тут ведь главное, что чувство божественного, которое родилось у мальчика Арпада, прямо связано с его походом в курятник с целью там пописать. А что было бы, если бы он не пошел? Раз подобные обстоятельства — курица клюнула куда не надо, подсмотрел интимные отношения мамы с папой, увидел голую сестру, съел свою какашку, да мало ли какие еще глупости случаются с младенцами — определяют структуру нашей личности, то, значит, мы совершенно случайны.

Ни божественный промысел, ни высокое предназначение, ни образование, ни традиции, ни свет Разума — ничего нас не определяет. Нас определяет совершенно случайное стечение дурацких мелких обстоятельств, и мы можем быть совсем другими. Надо ощутить, насколько остро это звучало в 1913 году, когда о том, что 'Бог умер', Ницше написал совсем недавно и для многих эта мысль была новой. Вообще говоря, фрейдизм — самое радикальное обоснование свободы, которое можно придумать. Раз случайны — значит, свободны, поскольку нет никакого закона, который бы предопределял замысел о нас.

Мы можем делать что угодно, потому что с нами могло произойти все что угодно, и из-за этого мы такими и выросли. Но тогда возникает вопрос, как же это все управляется, как люди могут существовать вместе.

Биологически никто не мешает людям ни есть друг друга, ни вступать в сексуальные отношения с близкими родственниками. В чем причина того, что они этого не делают? Фото: Imagno/Getty Images/Fotobank.com Томас Манн написал про 'Тотем и табу', что с литературной точки зрения это лучшее эссе Фрейда. Вероятно, оно прекрасно с точки зрения языка, но дело, возможно, и в том, что Фрейд, по сути, сочинил в этой книге свой миф. Значит, дело было так.

Люди жили как обезьяны, то есть одному самцу принадлежали все самки племени (о гомосексуальных связях у обезьян тогда не знали). Отец при этом был похож на животное.

Скажем, на барана. И вот сыновья собрались вместе и убили отца. Но поскольку они испытывали к нему большую нежность, то очень горевали. Кроме того, они поняли, что если самый сильный из них опять примется за старое, то его опять съедят со всей нежностью. И тогда они договорились, что они все — люди Барана с большой буквы, и женщины тоже. И, во-первых, договорились никогда не есть Барана, а во вторых — не вступать в половые отношения с женщинами племени Барана. Но время от времени они все же поедают Барана со всей торжественностью и нежностью, обливаясь горькими слезами по поводу его кончины.

Это их сплачивает через чувство вины. Честно говоря, социологически это — курам на смех. Ну хорошо, эти съели папу, похожего на барана, но, чтобы это все работало, нужно, чтобы соседи тоже съели папу, похожего, скажем, на козла, и надо еще договориться, что все самцы Барана могут крыть всех самок Козла и наоборот. Кто бывал в деревне на танцах, где, скажем, сходятся деревни Козлово и Бараново, знают, как это работает. Даже как миф это очень так себе, по сравнению с тем, что делал Томас Манн, это детский сад.

Но сама система регуляций этих тотально свободных, случайных людей — это оказалось сильной логикой. Фрейд — точка схода логики эволюции XIX века и логики одичания века ХХ. Тотем и табу — вот что управляет этими психами. И желание нарушить табу, и желание съесть тотем и самому сделаться тотемом.

Что такое Троцкий в 1935 году? Товарища Сталина нельзя объяснить в логике демократии, меритократии, охлократии — никак. Товарища Сталина можно объяснить только как очень большое животное, которое толпа невротиков признала своим тотемом, одновременно тая от любви к нему и содрогаясь от желания убить.

Что такое вождь — в Германии, в Италии, в СССР? Тотемы, кстати, бывают разные, иной раз и Стерх достанется. Так и живем — до категорического императива Канта опять расти и расти. Хорошо бы как-то побыстрей, чем в прошлый раз, но, к сожалению, подстегивание истории для нас после опытов ХХ века — тоже табу. Григорий Ревзин Тэги:.

Обсудить: ( 0).

КрасГАУ Реферат Тотем и табу в первобытном обществе Выполнил ст. Сычугова Т.С.

Тотемизм возник из веры той или иной группы людей в их родство с определённым видом животных, растений и сил природы. Тотем был, чаще всего животным, идущим в пищу.

Это животное могло быть безвредным или опасным, милым или внушающим страх. Реже тотемом было растение или сила природы (дождь, вода, огонь). “Табу” полинезийское слово, которое трудно перевести, потому что сейчас нет больше обозначаемого им понятия. В настоящее время значение табу разветвляется в двух противоположных направлениях. С одной стороны, оно означает – святой, священный. С другой стороны – жуткий, опасный, запрещенный. Таким образом, с табу связано представление чего-то, требующего осторожности.

Чаще всего оно выражается, по существу, в запрещениях и ограничениях. Возникновение табу в истории человека очень важный момент, ибо если бы не эти многочисленные и разнообразные табу, то сейчас не было бы и никакого цивилизованного общества. Появление тотемизма в обществе первобытных людей, также немало важное звено в истории человека, т.к. Тотемизм является одним из пластов религиозного верования. Возникновение тотемизма В книге 'Тотем и табу' Фрейд создает своего рода психоаналитический миф. В основе его – драматическая история сыновей, убивших и съевших отца, которого они ревновали к своим матерям. Фрейд весьма произвольно конструирует общественную организацию наших дорелигиозных предков, опираясь на гипотезу Дарвина-Аткинсона о первобытной орде, состоящей из женщин и их детей и возглавляемой старейшиной – патриархом.

Инцест – брак между кровными родственниками – тогда еще не был табуирован, и главарь мог вступать в половые связи со всеми женщинами, включая собственных сестер и дочерей. Юноши, достигшие половой зрелости, изгонялись старым вожаком. Изгнанные сыновья, лишенные доступа к женщинам, объединились и расправились с отцом. Но затем, охваченные чувствами вины и раскаяния, чтобы искупить свой грех они сделали своего отца объектом религиозного почитания. Из психологического феномена, известного как комплекс Эдипа, возникла религия.

Согласно современному определению, Эдипов комплекс (или отцовский комплекс) – это группа в значительной степени бессознательных идей и чувств, концентрирующихся вокруг желания обладать родителем противоположного пола и устранить родителя своего пола. У мальчиков это обычно проявляется ненавистью к отцу или даже желанием его смерти с одновременной любовью к матери. Обратный (негативный) Эдипов комплекс проявляется, наоборот, в любви к отцу и неприязнью к матери.

Однако, очень часто эти две формы комплекса сочетаются. Религия возникла в форме тотемизма, где убитый отец стал тотемом своих потомков: ведь первобытные люди называют тотем своим предком или праотцом. Свои амбивалентные чувства к отцу – любовь и ненависть – сыновья перенесли на тотемное животное. Ежегодно они устраивали тотемические обряды, воспроизводящие убийство отца посредством обрядового убийства и употребления в пищу тотемного животного. Так некогда убитый и съеденный отец превратился в тотемное животное, а древняя каннибальская трапеза – в ритуальную тотемическую трапезу-жертвоприношение. Тотемистическая религия произошла из осознания сыновьями своей вины как 'попытка успокоить это чувство и умилостивить оскорбленного отца поздним послушанием'.

Со временем 'заместитель' отца – тотем превратился в бога. Бог развитых религий психологически является идеализацией образа отца.

В боге отец снова приобретает свой человеческий образ. Возникновение тотемизма можно объяснить верой первобытного человека в его духовное единство с природой. Ведь, не мало найдено в пещерах — местах обитания первобытных людей — странных рисунков. На рисунках изображены невероятные чудовища с ногами людей и мордами коз, с оленьими рогами и человеческим туловищем. 1.2 Тотем в различных племенах. Поклонение буйволу, буйвол как тотем.

Согласно археологическим исследованиям в различных районах Земли, тотем существовал в глубокой древности у многих народов. К примеру у народов, проживающих в лесных областях Южной Америки от Гвианы до Патагонии, в Северной Америке и Австралии. Вместо всех отсутствующих религиозных и социальных установлений у австралийцев имеется система тотемизма. Австралийские племена распадаются на маленькие семьи или кланы, из которых каждая носит имя своего тотема. Тотем считается праотцом всей семьи, кроме того, ангелом хранителем или помощником, предрекающим будущее и милующим своих детей, даже если он опасен для других.

Тотемными покровителями у австралийцев обычно являются кенгуру, опоссум, ящерица, летучая мышь и пр. Лица одного тотема связаны священным, в случае нарушения обязательства: не убивать своего тотема и воздерживаться от употребления его мяса (или от другого доставляемого им наслаждения), нарушитель несёт наказания. Признак тотема не связан с отдельным животным или отдельным существом: он связан со всеми индивидами этого рода.

Время от времени в племенах устраиваются праздники, на которых лица одного тотема в церемониальных танцах изображают или подражают движениям своего тотема. Тотем передаётся по наследству по материнской или отцовской линии. Фрейд предполагал, что первоначально повсюду был первый тип передачи (по материнской линии) и, только затем произошла его замена вторым. Принадлежность к тотему лежит в основе всех социальных обязательств австралийцев. С одной стороны, носители одного тотема принадлежат к одному племени и, с другой стороны, тотем отодвигает на задний план кровное родство. Тотем связывает крепче, нежели, кровные или родственные узы. Тотем не связан ни с областью, ни с месторасположением племени.

Лица одного тотема могут жить раздельно и мирно уживаться с приверженцами других тотемов. Тотемом у финикийцев являлась Свинья. У индусов - корова.

Народы севера почитают ворона. У племён Индии Оран и Мунда тотемами являются ястреб, сокол.

Жители Арсинонта поклонялись священным пресмыкающимся. Для них откармливали гусей и рыб, украшали их ожерельями и браслетами, а после смерти превращали их в мумии. К северу от Гималаев тотемизм обнаружен у монголоидных племён. У якутов это лебедь, ворона и пр. В Африке у племён бегуаны тотемами являются крокодил (у клана бакуена), рыбы (у клана батлипи), лев (у клана балаунга), дикий виноград (баморара). Возникновение табу К проблеме табу Фрейд так же подошел со стороны психоанализа, то есть исследования бессознательной части индивидуальной душевной жизни. Возникновение табу Фрейд объясняет той же историей: после того как сыновья убили своего отца, их охватили чувства вины и раскаяния.

И чтобы искупить свой грех и предотвратить жестокую борьбу за женщин в своей среде, сыновья создали законы – табу. Табу запрещали инцест и допускали брачно-половое общение только с женщинами из групп с другими тотемами.

Табу представляли собой не что иное, как религиозные или моральные запрещения. Оно также жестко регулировало все стороны жизни и господствовали над ними. Табу в первобытном обществе служили средством охраны обычая.

Вполне возможно, что впервые табу возникли из-за случайных столкновений с неудачей первобытного человека (к примеру в быту). Позднее их стали вводить вожди и шаманы — колдуны, которыми, как считалось, руководят духи-призраки и даже боги. Страх перед возмездием духа был столь велик в сознании первобытного человека, что порой, нарушив табу, он умирал от ужаса, и такие драматичные эпизоды в огромной мере укрепляли власть табу над живыми. Причиной возникновения табу (в частности запретов на употребление в пищу какого-либо животного) был тотемизм. Кроме запретов (табу) в первобытном обществе возникли такие способы регулирования, как дозволение и позитивное обязывание (только в зачаточной форме).

Дозволения имели место в случаях определения видов животных и времени охоты на них, видов растений и сроков сбора их плодов, пользования той или иной территорией, источниками воды и др. Позитивное обязывание имело целью организовать необходимое поведение в процессах приготовления пищи, строительства жилищ, разжигания костров, изготовления орудий и др. 2.1 Табу в различных племенах. Изучая жизнь племен патриархального уровня развития, еще сохранившихся в Азии, Австралии Африке и Америке, Фрейд сделал поразительное открытие. Оказалось, что во всех этих племенах каким-то поразительным образом действует система нравственных запретов, регламентирующих все важнейшие стороны жизни.

Почти повсюду, где имелся тотем, существовал закон, что члены одного и того же тотема не должны вступать друг с другом в половые отношения, следовательно, не могут вступать между собой в брак. То же наблюдается и у народов Аляски, в племенах Тлингит и Хайда. В этих племенах были запрещены браки между родственниками по прямой линии: родными братьями и сестрами. Тайлор в книге 'Первобытная культура' рассказывает о запретах которые существуют в племенах, быт которых схож с бытом первобытного общества. Например, один из запретов у индусов – запрет на спасение утопающего.

Индусы не станут спасать человека, который тонет в священном Ганге. Кстати, это же жестокое отношение к утопающему разделяют племена Малайского архипелага. У примитивных камчадалов это запрещение имеет самую замечательную форму. Они считают большой ошибкой спасать утопленника: тот, кто спасёт его, утонет после сам. Даже если человек как – нибудь случайно упал в воду, то для него считалось большим грехом выбираться из неё: если ему предназначено тонуть, он делает грех, спасаясь от утопления. Никто не стал бы пускать его к себе в жилище, говорить с ним, давать ему пищу или жену, считая его умершим.

Если бы человек упал в воду в присутствии людей, они бы не стали ему помогать, а напротив, утопили бы его. Этим же дикарям запрещено близко подходить к огнедышащим горам будто бы там живут духи и варят себе пищу.

Купаться в горячих источниках тоже грех, так как они верят в существование морского духа, имеющего вид рыбы (Митгк). Табу у эскимосов - они не смели смешивать в пищу земную и морскую живность. Одно из табу у индейцев Северной Америки запрещало сбор морских двустворчатых моллюсков в летне-осенний период.

В племенах индусов был запрет на употребление в пищу ребёнком той еды, о которой часто думала его мать, будучи ещё беременной. Залусам запрещено приводить в племя больных людей, из – за страха перед мёртвыми телами. Они выбрасывают вон и покидают в лесах больных людей. Вождям и жрецам в Полинезии не разрешалось притрагиваться руками к пище, поэтому кормить их обязаны были другие.

Фрейд Тотем И Табу Кратко

Их посуда, одежда и другие принадлежности не могли использоваться другими людьми под страхом болезни и смерти. Соблюдения таких же предосторожностей в первобытных обществах требовали по отношению к девушкам во время первой менструации, к женщинам после родов, человекоубийцам, лицам, находящимся в трауре. У маори всякий, кто имел дело с мертвецом — помогал доставить его на место захоронения или прикасался к костям умершего человека,— оказывался почти в полной изоляции от окружающих. Он не мог ни войти в дом, ни вступить в контакт с тем или иным лицом, ни прикоснуться к какому-либо предмету без того, чтобы не навести на него порчу.

Он даже не мог дотронуться до пищи руками, которые были столь сильно табуированы и нечисты, что делались бесполезными. Еда ставилась для него на землю, он должен был садиться или становиться на колени и со сложенными за спиной руками, как мог, поедать ее. В некоторых случаях его кормление возлагалось на другого человека: последний старался, протянув руку, делать свое дело так, чтобы не дотронуться до табуированного. Предписание, которое запрещает людям, находившимся в контакте с мертвецом, прикасаться к пище руками, видимо, распространено по всей Полинезии.

Так, на островах Самоа «те кто ухаживали за покойником, тщательнейшим образом избегали иметь дело с пищей, и их, как беспомощных младенцев, целыми днями кормили другие. Считалось, что в случае нарушения этого правила бог домашнего очага наказывал виновных облысением и выпадением зубов». Индейцы-шусвап (Британская Колумбия) изолируют вдовцов и вдов во время ношения траура и запрещают им дотрагиваться до своей головы и тела; чаши и сосуды для приготовления и подачи пищи, которыми они пользуются в это время, не могут использоваться никем другим.

На островах Таити родившую женщину на две или три недели помещают во временный шалаш, построенный на священной земле. В течение этого срока ей воспрещается. Дотрагиваться до пищевых продуктов, и кормить ее должны другие. Если в этот период к ребенку прикоснулось другое лицо, то оно подвергалось до совершения обряда очищения тем же запретам, что и мать.

Вывод Согласно Фрейду, из древнего отцеубийства выросли религия, социальная организация, и нравственность. Согласно Тайлору религия возникла из-за тесного переплетения анимизма (вера в духов и души, управляющих людьми, предметами и явлениями окружающего мира) с другими религиозными представлениями первобытности. С фетишизмом (верой в сверхъестественные свойства некоторых неодушевленных предметов), магией (обряды, связанные с верой в сверхъестественную способность человека воздействовать на других людей и окружающую действительность) и тотемизмом. В наше время преобладает мнение, что первоначальным пластом религиозных верований, скорее всего, был тотемизм, в котором первобытные люди в единственно возможной для них тогда форме осознавали свою неразрывную, как бы родственную связь, с непосредственным природным окружением. Остатки тотемизма, фетишизма, магии сохранились фактически во всех религиях, а также в традициях и быту народов мира. К примеру, для греческого мировоззрения было характерно представление о всеобщей одушевлённости природы.

Каждое природное явление, каждая река, каждая гора и роща имели своё божество: Церерс – богиня растительности, Нептун – бог моря. Змеи занимают видное место в религиях мира, как воплощение божеств. Они до сих пор служат предметами поклонений у негров Невольничьего Берега. Запрет на убийство коровы в Индии, табу на свиней у израильтян и мусульман — отдаленные отголоски седой старины, когда эти животные были священными тотемами. Табу в первобытном обществе в течение длительного времени был единственной формой общественного регулирования. В настоящее время запреты также лежат в основе регулирования социальной структурой. Системы запретов у многих народов в конце-концов трансформировались в виде моральных норм, религиозных правил.

Из запретов выросла самобытная культура. Архаические представления, перешедшие в народные поверья и поэзии, указывают на очевидную связь между первобытным воззрением и уцелевшим от старины обычаем (сказки о водяных, леших, домовых и пр.) Список использованной литературы:. А. Элькин 'Коренное население Австралии' М., 1952. Токарев 'Ранние формы религии'. Дашков ' рефераты по культурологи, учебное пособие'. М., 2002.

Тайлор 'Первобытная культура', Политиздат, 1989. А.Н. Красникова 'Мистика. Классики мирового религиоведения.

Антология' М., Канон+, 1998. Фрейд 'Тотем и табу'. alexandrmen/books/tom2/2gl02.html. bolshe/book/id=816.

history.rsuh/historycd/HISTORY/HTML/T3/T3-02-09-02.htm.